Наконец-то закончила свой старый набросок. Мне этот фанфик очень нравится, он получился именно таким, каким я хотела.

Название: Твое тепло
Бета:  Dark wise wizard
Персонажи: думаю, этот пункт можно даже не заполнять, и так все понятно... Пруссия\Венгрия
Жанр: ангст, романтика
Рейтинг: R (но без пошлостей, все на уровне эмоций)
Дисклеймер: все у Химаря
Предупреждения: ООС, плюс я сознантельно сделала военные реали размытыми, хотя думаю по тексту можно догадаться, о месте и времени действия.
читать дальше
Мягкие хлопья снега медленно падали вниз, укрывая землю тяжелым саваном. Белым-белым, девственно-чистым. Небо словно хотело стеснительно прикрыть ту грязь, что принес сегодня в мир человек: разрушенные здания, искореженную технику и трупы - все надежно спрятал снег. Но старания природы были напрасны, ведь завтра неуемные люди начнут все сначала…
Венгрия брела по улице, едва ли не по колено утопая в высоких сугробах. Плечо оттягивала винтовка, сейчас казавшаяся особенно тяжелой, а ноги едва передвигались от навалившейся усталости. Сегодняшний бой вымотал Елизавету и ее солдат, не принеся никаких результатов. Только позволив смерти вдоволь попировать. Хедервари проводила погибших товарищей в последний путь, как мать-страна отдала последнюю дань уважения своим павшим сыновьям. Но она не плакала. Слез не было. Не было вообще ничего: ни горя, ни сожаления, ни чувства вины. В душе зияла гулкая пустота, которую заполнял лишь холод, проникая туда прямиком из суровой русской зимы. Сердце стискивали ледяные тиски, чувства завяли, как цветы, не вынесшие морозов. Хотелось просто лечь на снег, позволить ему укутать себя пушистым покрывалом и закрыть глаза, чтобы больше не видеть ужасов войны. Пожалуй, Елизавета бы поддалась этому искушению, но ее удерживал тот, к кому она с таким упорством пробиралась через сугробы. Тот единственный, кто мог растопить лед и вернуть жизнь ее омертвевшим чувствам.
Но по мере приближения к кварталу, где расселились высшие офицеры, Венгрия ощущала растущую тревогу. Слишком свежи еще были воспоминания о застывших навсегда лицах ее солдат. А что, если…
«Нет, нет, с ним все в порядке. Случись что, мне сообщили бы первой», - успокаивала она себя.
С Пруссией, любимцем богини войны, ничего не могло случиться.
Но все же, добравшись, наконец, до нужного дома, Елизавета почувствовала, как схлынула волна беспокойства и радостно затрепетало сердце при виде горящего на первом этаже окошка. Значит, Гилберт уже там, в их маленькой комнате. Он ждет ее. Эта мысль прибавила сил, усталость отступила, и Венгрия устремилась на свет окна, ставший для нее путеводной звездой.
Она взлетела по ступеням, распахнула ведущую в комнату дверь... Пруссия сидел за столом и, уставившись в одну точку, нервно отстукивал ногой какой-то ритм. Услышав скрип ржавых петель, он резко вскинул голову и пару мгновений просто смотрел на застывшую на пороге Елизавету. Винтовочный ремень скользнул с ее плеча, оружие с глухим стуком упало на пол и это словно послужило сигналом.
Байльшмидт вскочил, опрокинул стул, и, в два шага преодолев разделявшее их расстояние, заключил Венгрию в объятия. Она спрятала лицо у него на груди и с наслаждением вдохнула его запах, такой привычный и родной. Дешевый армейский табак, порох и что-то еще, неуловимое, какая-то терпко-сладкая нотка, которую про себя она называла просто – запах Гилберта.
- Как ты? – тихо спросил Пруссия, приглаживая выбившиеся из-под шапки медно-рыжие кудри.
- Я-то нормально, но мои ребята…
Голос Елизаветы дрогнул, и Гилберт сильнее стиснул ее в объятиях, пытаясь вобрать в себя ее боль и сжечь в своем внутреннем пламени. Хедервари с наслаждением окунулась в тепло его рук.
Через несколько минут она чуть отстранилась и провела рукой по его щеке, кончики окоченевших пальцев приятно покалывало там, где ее холодная кожа касалась его.
- Ты такой горячий… Как печка, - шепнула Венгрия, улыбаясь светло и немного по-детски. - Как тебе это удается?
Пруссия хрипловато рассмеялся.
- Это все жар моей Великой души!
Елизавета тихонько хихикнула, а он вдруг осторожно дыхнул на ее пальцы.
- А вот ты совсем ледяная…
- В России ужасные зимы... Я так мерзну…
- Ничего, я мигом тебя отогрею!
И он накрыл ее потрескавшиеся губы своими...
На жесткой походной койке они любили друг друга так неистово и жадно, словно в последний раз. Хотя так оно и было, ведь на войне никто не знает, что принесет ему завтрашний день.
Елизавета всегда удивлялась, как грубоватый Гилберт может быть одновременно настолько нежным. И ощущала окрашенное чувством собственничества наслаждение от того, что таким он становился только рядом с ней. Она сладко постанывала, отдаваясь его ласкам, и с каждым прикосновением, с каждым поцелуем таял сковывавший ее лед, а звенящая пустота в душе заполнялась чувствами.
И она исступленно целовала его в ответ, скользила губами по груди и плечам, нежно гладила широкую спину, покрытую шрамами, старыми и совсем свежими. Ведь, каким бы сильным Пруссия не казался, ему тоже нужно было тепло. Ее тепло…
Утомившись, они заснули. Елизавета, свернувшись калачиком, прильнула к Гилберту, а она обнял ее так крепко, словно боялся потерять.
За окном угрожающе завывала пурга, хищно скреблась в стекла. Но у нее никогда не хватило бы сил, чтобы погасить то тепло, что разделяли сейчас двое, мирно спящие под одним одеялом.